Враг

Один офицер, которого Суворов очень любил и уважал как храброго война, был очень не сдержан на язык, чем нажил себе таких врагов, что и служить ему стало невмочь.
Как-то Суворов позвал его к себе, закрыл дверь и как чрезвычайный секрет сказал ему о том, что у него имеется очень опасный враг, который на каждом шагу ему вредит и мешает. Офицер стал было перечислять своих врагов, пытаясь угадать, о ком именно сказал ему фельдмаршал, но тот только руками размахивал от нетерпения и досады: !Не тот, не тот!".
Офицер уже перебрал всех своих недругов и наконец сказал, что не знает, о ком и думать. Суворов на цыпочках подошел к окнам, дверям, прислушался, потом все с теми же предосторожностями подошел вплотную к офицеру и шепнул ему:
- Высунь язык!
Тот послушался.
Тогда Суворов, показывая на его язык, сказал:
- Вот он! Вот кто твой самый лютый враг!

Полковник

Один общевойсковой генерал-полковник докладывал Сталину положение дел. Сталин оказался очень доволен и даже три раза одобрительно кивнул. Окончив доклад, генерал-полковник смешался. Сталин спросил:
- Вы хотите еще что-нибудь сказать, товарищ генерал-полковник?
- Да, у меня личный вопрос.
- Говорите.
- В Германии я отобрал кое-какие интересующие меня вещи, но на контрольном пункте их задержали. Если можно, я просил бы вернуть их мне.
- Это можно. Напишите рапорт, я наложу резолюцию.
Генерал-полковник вытащил из кармана на всякий случай заготовленный рапорт.
Сталин наложил резолюцию.
Генерал-полковник, очень довольный, горячо поблагодарил Сталина.
- Не стоит благодарности.
Генерал-полковник прочитал резолюцию: "Вернуть полковнику его барахло. И. Сталин"
- Тут описка, товарищ Сталин. Я не полковник, а генерал-полковник.
- Нет. Тут все правильно, товарищ полковник.

Ничего страшного

    В 1938 году адмирал Иван Степанович Исаков стал заместителем наркома Военно-морского Флота. В 1946 году ему позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного военно-морского штаба.
    Исаков ответил:
- Товарищ Сталин, я долженвам доложить, у меня есть один серьезный недостаток - нет одной ноги.
- Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым доложить?
- Да.
- У нас раньше был начальник штаба, у которого не было головы. Ничего, работал. А у вас ноги нет - это не страшно.

Плохо

    Как-то после войны кинорежиссер Григорий Козинцев показывал свой фильм Сталину и пытался угадать его впечатление. Вдруг вошел помощник Сталина Поскребышев, подал записку и посветил фонариком. Сталин буркнул:
- Плохо.
    Козинцев потерял сознание. Сталин сказал:
 - Когда проснется этот хлюпик, скажите ему, что "плохо" относится не к фильму, а к записке. Товарищу Сталину весь мир говорит: "Плохо" - не падает же Сталин от этого в обморок.

Я свободен!

    В 1943 году на совещании в Ставке, прогуливаясь по комнате, Сталин обратился к генералу Е.:
- А вы, товарищ, все еще на свободе?
    Генерал вернулся домой напуганным, расстроенным, попрощался с женой, приготовился к аресту. Однако прошел день, два, неделя, но его никто не беспокоил.
    В начале 44-го года на совещании история повторилась, и Е. решил: погиб. Однако опять все обошлось. В конце того же года его вновь вызвали в ставку. Е. ехать боялся: попадется на глаза Сталину, а тот вспомнит свое слово... Во время совещания Сталин подошел к нему и снова говорит:
- Понять не могу, почему вас до сих пор не арестовали?
    И в этот раз все обошлось. Эпизод повторился и в начале 45-го года.
    А после окончания войны на банкете в честь победы Сталин сказал:
- В самые трудные дни войны мы не теряли оптимизма и чувства юмора. Не правда ли, товарищ Е.?

Избыток чувств.

    В Кремле шел банкет по поводу Первомая. Была приглашена писательская элита. Один из маститых подошел к Кагановичу, поздравил его и от избытка чувств поцеловал. Затем подошел к Микояну и Жданову и расцеловался с ними. Наконец он подошел к Сталину и потянулся поцеловать. Сталин отстранил его:
- Нельзя же в один вечер перецеловать все политбюро. Оставьте кого-нибудь для следующего раза.
    На другие банкеты этого писателя уже не приглашали.

Завидовать будем!

    Лев Мехлис был членом военного совета фронта. Однажды он прибыл к Сталину для доклада и между прочим пожаловался на то, что генерал Р. спал с актрисой, а теперь спит с медсестрой. Сталин никак не отреагировал. Разговор продолжался. Однако Мехлис, охваченный желанием наказать порок, вернулся к поставленному им вопросу.
- Так что же мы будем делать с товарищем Р.? Ведь он спит с женщинами?
- Что будем делать? Завидовать будем, - ответил Сталин.